С самого утра Хамзат-ага вертелся как белка в колесе. Рифат-ага уехал "по важным делам", как он сам сказал и оставил гарем на своих двоих помощников.
- Где носит этого бездельника? - Морщась и поднимая руку к виску, произнес мужчина. Бездельником он называл, второго помощника, которого нигде найти не мог. А ведь в гареме творится кошмар что. Все эти ромейские пленницы. Учить их еще и учить, а сколько Повелителю дарят новых девушек. Женщина она, конечно, бриллиант, но когда этих бриллиантов слишком много то если не ослепнешь, то с ума сойдешь точно.
- Гюльнара-хаттун, радость глаз моих,- пропел вкрадчивым голоском Ага, когда после урока к нему подошла одна из наложниц, к которым Хамзат-ага испытывала особое трепетное чувство.  Девушка попросила купить ей новую ткань для платка, когда Хамзат пойдет на рынок и, конечно, за это было дано вознаграждение
- Ай, разве я могу отказать такому прекрасному цветочку, - пряча золото за широкий пояс под халатом, на распев говорил ага.
Тем временем в классе возник один из слуг, что вызвал на лице явное недовольство мужчины
- Ну что еще? Где очередной пожар, который кроме Хазмата никто потушить не может? - Качая головою, ага пристально глядел на слугу
- Шехзаде Сулейман желает Вас видеть, - произнес слуга, приготовившись к очередному словесному потоку
- Так что ж ты молчишь?! Вот я тебя на конюшни навоз чистить сошлю, - ругаясь и сильно жестикулируя, ага засеменил к покоям шехзаде. Засеменил, потому что походка Хамзат-аги была довольно своеобразной. Он быстро перебирал ножками, которых было не видно под длинным халатом, при этом все его тело оставалось неподвижным, поэтому евнух походил на эдакого болванчика. Подобное ощущение усиливал небольшой рост мужчины. Хотя иногда он мог и так припустить, что только пятки сверкали, но сие было крайне редко. Ведь Хамзат-ага считал себя вторым человеком после Рифата-аги, второго помощника он вообще не считал за такового. Рифат-ага же был третьим человеком в империи после султана и великого визиря, а иногда Ага-кизляр бывал и выше даже самого визиря.
Быстро перебирая ногами, он шел по коридорам, что вели к покоям шехзаде Сулеймана. Своеобразный золотой путь, но для наложниц гарема шахзаде. Слуга постучал в двери и  их открыли. Хамзат-ага скользнул во внутрь комнаты
- Шехзаааадееее Сулеймааан, да благословит Аллах ваши дни, - на распев, в свойственной ему манере произнес ага, почтительно склонившись и расплывшись в самой услужливой в мире улыбке. Было интересно, что понадобилось шехзаде. Может, он присмотрел себе новую наложницу и желает, чтобы ее подготовили к вечеру?

Хамзат-ага, конечно видел, как принц спешно начал собирать листы бумаги в стопку, но он так и стоял неподвижный с легкой улыбкой на губах. Не его дело чего там принц прячет. Мужчина за свою жизнь в гареме и на службе у султана Баязета, а до этого у его отца выучил, что дела сильных мира сего касаются его ровно настолько, насколько они могут угрожать его благополучию. Дела политические к таковым не относились.
На слова шехзаде о подлизе Хамзет никак не отреагировал, пусть хоть горшком зовут, только в печь не сажают. Но зато настороженность и удивление появилось во взгляде. Куда ему собираться? Что случилось? Почему он не знает? Ай, как же трудно, когда ты один как пчелка работаешь целыми днями.
- На базар? - Глаза Ага слегка округлились. Нет, он знавал, что султан так делал, но ведь это ж надо все организовать, чтобы принц в безопасности был. Стража должна быть, хоть и незаметная. Хотя с другой стороны, об этом есть кому позаботиться, его ж дело идти с шехзаде, если он так желает.
- Как прикажете, господин, - с поклоном и улыбкой ответствовал Ага. Ах, цветочек Айжин должна быть довольна тому, что шехзаде лично едет на базар искать для нее подарки. Дай Аллаха обретут они счастье, а он обретет немного покоя. Эти ромейские женщины порою сущие шайтаны.  И чего упрямятся, когда к ним с добром? Вынырнув из размышлений своих, Хамзат-ага поклонился.
- Я готов следовать на базар, чтобы помочь выбрать то, что достойно прекрасной Айжин, - он засеменил ножками спиною к двери, где дожидался принца, а заодно дал кое-какие указание слуге. Все было готово к поездке. "Ай, ай, ай, только б тихо все прошло, а то ж за все будет отвечать Хамзат, всегда Хамзат"