Новые девушки,  появление очередных девушек в гареме, всегда вносит некую суматоху и в без того далеко не спокойную гаремную жизнь.  Еще бы, их ведь надо было обучить, и привить этим юным создания огромное количество правил и норм, а подчас, заставить кардинально изменить свой взгляд на мир.  Но это забота Калфы, у более давнейших обитательниц гарема, совсем  иные хлопоты.
-Да стойте вы смирно! Ох, Аллах за что мне такое наказание.. глаза в пол, и молчите  пока вас не спросят.
Наставление, вперемешку с причитаниями от Аги, Хюррем услышала прежде чем слуги открыли перед нею двери. Намедни, смилостивившись над нервами  евнуха, Хюррем все же заранее предупредила его о желании познакомиться с новыми девушками. И причиной тому было не только праздное любопытство.
В компании со своей верной служанкой, Хюррем неспешно прошествовала к выстроившимся в ряд девушкам, рядом с которыми семенил Ага.
-Султанша…
-Я смотрю ты занимаешься обучением новых девушек?  Быстро ли они привыкают к своей новой жизни?
Легкая улыбка, снисходительный взгляд и мягкий, почти по-матерински  теплый голос. Сегодня в её планы никак уж не входило пугать девушек, скорее оценить. Хотя, как же это унизительно когда каждый норовит оценить тебя словно товар в лавке. Не хотелось бы углубляться в эти воспоминания.
-Хорошо, Султанша.
Легким кивком – она выразила свою удовлетворенность ответом , и впервые её взгляд рассеяно скользнул по изящным фигуркам молодых девушек.  Они все были такими разными, словно собраны со всех концов света, единственное что их объединяло, так это юный возраст и миловидность.  Сплотит ли их общая судьба или рассорят обстоятельство, вскоре покажет время.
-Девушки, нравятся ли вам ваши занятия?
Дежурный вопрос, не подразумевающий под собой развернутого ответа. Хранители гаремного порядка уже научили их, как надо отвечать тем, кто стоит выше их: «Да, госпожа», и спрятанный в пол взгляд. Такого поведения требовали от них нормы, и разве что любопытство юных созданий могло заставить какую-нибудь девушку, украдкой  посмотреть на госпожу, хотя бы для того что бы полюбоваться более изысканным и изящным платьем, и возможно, поставить для себя цель когда-нибудь, одеть на себя не хуже.

Чинно проходя мимо выстроивших в ряд девушек, и  изредка заостряя внимание то на одной, то на другой гурии, она пыталась разглядеть суть за этими хрупкими фигурками и длинными волосами. Еще не осознанное, не обретшие свои очертания – первое впечатление, постепенно складывалось в голове у женщины, но, скорее всего, всем этим девочкам еще длительное время придется жить под  ярлыком – новенькие.  Сейчас, из-за своего количества, и подавленной индивидуальности, все они сливались в одну, пока, безликую массу. И, конечно, самым верным и быстрым способом выделиться, было приглянуться её мужу, и заполучить его благосклонность. Наверное, так оно всегда и было бы, если бы не одно, но.
Смысл сказанного не сразу дошел до Хюррем, так как знакомые арабские слова были произнесены вперемешку с непонятными – иностранными, да и сама фраза была произнесена на одном дыхании, и возбужденные интонации совсем еще юного голоса еще сильнее смазывали смысл, но, как и всегда бывает в таких случаях, мало кто смотрел на смысл, если были нарушены правила.
Естественно, призванные следить за порядком, отреагировали молниеносно. Бедная девушка, словно сломанная кукла, отлетела к ногам Калфы. Какими сладкоголосыми и услужливыми не были бы евнухи, но в подобных ситуациях, они были непоколебимы, еще бы, в противном случае они лишились бы головы. Правда, хрупкая фигура девушки, раскинувшаяся на полу, откликнулась холодной волной в сердце и дрожью по телу.
-Госпожа, такое больше не повториться, виновная будет наказана…
Речевой поток Аги был не иссякаем, и, вероятно, он бы привел в исполнение свои обещания, насчет самого сурового наказания в сей же миг, если бы Хюррем жестом руки не заставила его замолчать.
-Калфа, отведи девушек на занятия – будничном тоном, нарочно игнорирую и Ясмин, И Агу, проговорила Хюррем. Девушки были и так слишком напуганы, и о чем-то тихонечко перешептывались, либо предвкушая наказание своей подруги по несчастью, либо опасаясь, как и бы и им не попасться под горячую руку.
Секундное замешательство, и вот уже,  подчиняясь непоколебимой воле свой строгой воспитательницы, гурии, поспешно засеменили к выходу, не смея обернуться.  В  помещение сразу стало тише, но вот  напряженная атмосфера сохранилась.
Что это было? Агрессия… Нет, не надо знать язык, что бы осознать что этот поступок не был продиктован гневом. Попытка выделиться?
Хюррем бросила на темноволосую девушку, долгий, изучающий взгляд. Но не нашла в облике испуганной девушке не намека на желание  стать центром всеобщего внимания, скорее всего, сейчас ей бы хотелось тишины и покоя, и что бы все это оказалось дурным сном.
-Оставьте нас – проговорила она, чуть повернув голову в сторону свой служанки. Если та и удивилась, то не подала виду, и попятившись, поспешила исполнить приказ, а вот удивленный взгляд Аги, насквозь пронзил фигуру кандины. Можно было даже раслышать как он набрал в легкие воздух решаясь высказаться, но..
-Наедине – добавила она спустя мгновение, поставив тем самым точку и не дав немому вопросу евнуха обрести звук.
Краем глаза она видела лицо Аги, и ей даже показалось что он, уходя, с сочувствием посмотрел на наложницу, вероятно в красках представляя на сколько страшен будет гнев госпожи, и возможно, даже мысленно посочувствовав нарушительнице спокойствия.
-От слухов нигде нет спасения. -Вопреки всему, эта мысль,  подняла настроение Хюррем, и она с трудом спрятала внезапно зародившуюся улыбку.
-Как тебя зовут? – спокойно и строго, сохраняя лицо строгой госпожи даже после того как Ага прикрыл за собой двери, спросила она девушку. Признаться, она сама еще не решила как расценивать произошедшие.  Но как бы то ни было, слухи о ее жестокости к новым наложницам были преувеличенны хотя бы в том месте, где говорили что её гнев слеп. Нет, Хюррем всегда разбиралась в обстоятельствах, и не имела привычки рубить с горяча.

Словно ребенок. Чистый, наивный и милый ребенок. Если эта была всего-лишь игра, то актерское мастерство было у девушки на высоте, раз Хюррем, которая повидала многое на своем веку, не могла уловить даже намека на фальшь.
Каждое лишнее слово, неосторожно оброненное в гареме - опасно,  обитательницы быстро привыкают к правилу: « молчание - золото".
-Ясмин- медленно, словно пытаясь попробовать на слух созвучность этого имени, произнесла Хюррем.  Как быстро летит время, когда казавшимся замысловатыми восточные имена, уже были более привычнее, роднее слуху, нежели европейские и славянские, и  совсем не резали слух.
-Ты говоришь больше, чем следовало бы- чуть сдвинув брови, все так же строго, заметила она,  выразительно, окинув взглядом девушку.
-Это в первую очередь повредит тебе же. -Как бы наигранно это не звучало, и какими бы безмятежными и игривыми не были улыбок гаремных гурии, в гареме следовало быстро взрослеть. И привыкать ко взрослым играм.
Выдержав паузу, не сводя с девушки долго-изучающего взгляда, Хюррем смягчилась. По совести, нельзя строго наказывать человека за проступок, если не было у него злого умысла. Приподняв подол платья, кандина подошла к ней.
-Ты можешь встать? Или нужна помощь лекаря?– на вид, не похоже что Ясмин получила опасные травмы, то что она еще не поднялась с пола, могло быть обусловлено тем что наложница через чур напугана, ошарашена и просто боялась лишний раз пошевелиться.
По отношению к девушке у неё уже  имелись некоторые планы. Нет, для остальных она должна понести наказание, дабы не подрывать хрупкую дисциплину гаремного рая, но что для одних казалось наказанием, для других может стать - возможностью.